Похоже, радиофобия в нашей стране теперь еще усилится в связи с лондонскими событиями, хотя это совершенно иная история. Тем не менее многие люди, побывавшие в Англии, уже начали обращаться в соответствующие центры для проведения анализов на радиоактивность. В Томске, по данным социологов, радиофобия тоже не слабая: не забыта ни чернобыльская трагедия, ни "хлопок" в Северске, на Сибирском химическом комбинате в 1993 году.
Почему северские мужчины живут дольше?
Тот взрыв не вызвал жертв, но подпитал страх всего, что связано с атомной энергетикой. Тем удивительнее было услышать недавно в лекции доктора медицинских наук Игоря Семина такой факт: средняя продолжительность жизни мужчин-атомщиков, работавших на комбинате и имевших диагноз профессионального заболевания (данные с начала пятидесятых годов по наше время), составляет 68,6 лет, против 57,4 лет средней продолжительности жизни мужчин в Томской области. Профессор Семин с атомщиками связан давно. С 1994 года вел вместе с коллегами обследование томских чернобыльцев, а затем возглавил Лабораторию психофизиологического обеспечения СХК.
- Игорь Рэмович, на Сибирском химическом комбинате вы начали исследования сразу после злополучного "хлопка"...
- Да, тогда была актуальна проблема психологического состояния людей после взрыва в одном их цехов. Поскольку причиной стала ошибка оператора, нас пригласили выяснить, есть ли еще на этом производстве люди, потенциально способные совершить ошибку. Не знаю, читали ли наши исследования в министерстве, но впоследствии на двадцати трех предприятиях Минатома появились лаборатории психофизиологического обеспечения.
- В дальнейшем задача осталась та же - обнаруживать работников, неустойчивых в критических ситуациях?
- Гораздо шире. Мы уже шесть лет ведем обследование персонала, имеющего дело с источниками радиоактивного излучения или ядерными материалами. Изучаем социально-психологический климат в коллективах, определяем статус каждого из обследованных, формальных и неформальных лидеров. Причем сразу скажу, что лаборатория не имеет права кого-то увольнять, лишать права работать с ядерными материалами. Мы можем подсказать, рекомендовать, предлагать реабилитационные мероприятия. Проводим также экспертизу того, в каких условиях работает человек: инженерно-психологическая экспертиза, гигиенические факторы...
Ну и еще исследование того, чем никакая из аналогичных лабораторий не занимается: удовлетворенность персонала качеством жизни (условия труда, зарплата, пенсионное обеспечение и.т.д.). Это необходимое требование сертификата качества предприятия-экспортера, которым является СХК.
- Много отклонений от психофизиологической нормы встречаете?
- Норма - не однозначное понятие. Есть отклонения обратимые и необратимые. Первые требуют психологической поддержки. Например, среди людей опасных профессий повышенный уровень тревожности - норма. Хотя они утверждают, что давно привыкли к производству и все страхи остались позади, наши данные показывают, что тревожность остается, и если ее уровень высок, надо поработать психологу и снизить этот уровень. Психолог может также помочь изменить завышенную или заниженную самооценку, найти реальные пути, как установить нормальный климат в коллективе.
Ситуации самые разные. Человек мог давно забыть, что у него двадцать лет назад была травма головы или его год назад укусил энцефалитный клещ, а теперь у него замедленная реакция, он не может быстро принять верное решение. Необратимые отклонения наблюдаются у некоторых возрастных работников - скажем, атеросклероз. Но и здесь есть варианты. У одних приемлемый уровень изменений, а у других он мешает человеку нормально работать, и его надо переводить на то место, где он действует не один и его можно подстраховать, или, если это руководитель, перевести на рядовую работу.
"Чернобыль помнят все, катастрофу под Уфой забыли"
- Из тех цифр, которые вы привели, о продолжительности жизни атомщиков и мужчин, не связанных с СХК, напрашивается парадоксальный вывод. Выходит, что облучение в малых дозах даже полезно для здоровья?
- Действительно, есть такие исследования, и они весьма убедительны, но тема "малых доз" требует особого большого разговора, а приведенные выше парадоксальные цифры вполне объяснимы.
Во-первых, на основное производство комбината во все времена отбирались более здоровые люди.
Во-вторых, медицинская помощь на СХК на порядок лучше, чем в области, плюс возможность льготного отдыха в санаториях, на курортах. И наконец, при установлении диагноза профзаболевания, работник СХК получает целый ряд гарантий, которые защищают его материально до конца жизни. Что касается радиофобии, то давайте называть вещи своими именами.
Атомная энергетика развивается все активнее, идет ее жесткая конкуренция с компаниями, обеспечивающими работу электростанций. В отличие от экологов, которые считают, что человек, сомневающийся во вреде радиации, "куплен" атомщиками, я не утверждаю, что непримиримых экологов "купили" нефтяники или газовики. Но если не учитывать эту жесткую конкуренцию, то что остается?.. Радиацией очень удобно пугать население. Помните, как волна, поднятая "зелеными", лишила Северск больших денег на строительство современного хранилища?
Чернобыль по международным стандартам аварий - техногенная авария среднего масштаба по числу жертв. Доказано, что от радиоактивного заражения после взрыва на Чернобыльской АЭС с 1986 года умерло 56 человек, но эта авария памятна двадцать лет.
А кто сейчас помнит катастрофу при взрыве газа из прорванного газопровода на Урале, когда там сорвало с рельсов два встречных поезда и погибло 860 человек?! Радиофобия после Чернобыля - результат неграмотных, популистских действий политиков, которые поспешили отселить от якобы негодных для проживания территорий сотни тысяч людей. Этого не нужно было делать.
- Но жутко смотреть киносъемки людей из чернобыльской зоны, вернувшихся в свои деревни. Как они пьют воду из колодцев, едят овощи из огорода?!
- Тем не менее, ни грибов в человеческий рост, ни собак с пятью головами там нет. Из Чернобыля сделали апокалипсис, в то время как Хиросима и Нагасаки - цветущие города. Понимаете, если бы у природы не было способностей к восстановлению, планета давно бы погибла. Кроме Чернобыля на территории бывшего Союза есть еще более давняя история, так называемый Уральский радиоактивный след. Я читал исследования Владимира Гриценко о социально-психологической напряженности жителей в районе этого следа. Сравнивалось качество жизни, самооценка трех групп людей - тех, что не захотели уехать с зараженных территорий, тех, кто был переселен, и тех, кто жил далеко от этого места на чистых территориях. Лучше всего себя чувствовали те, кто остались. Самой неблагополучной оказалась группа переселенных с зараженных территорий...
Это известный феномен - у людей, проживших на одном месте несколько десятков лет, а потом переехавших далеко от родных мест, здоровье ухудшается. И не только у них, но и у их потомков.
- Еще какие-то исследования на этот счет велись?
- Ту же картину подтвердили исследования в Англии, где много переселенцев из разных стран и континентов. В нашей армии изучалось здоровье солдат, служивших за пятьсот, тысячу и две тысячи километров от дома. Те, кто служил дальше, болели чаще.
"Найти тех, кому все поверят"
- У экологов и атомщиков нет взаимопонимания, хотя и те и другие работают на одних и тех же территориях. Есть ли какие-то возможности достичь согласия?
- Я вижу только один выход из ситуации - создание некоей исследовательской группы, которой доверяли бы и представители экологической общественности, и Росатома, и журналисты. Это должны быть независимые эксперты. Что, кстати, и было сделано после Чернобыля. Отчет той международной комиссии, где, для большей объективности, не было ни одного представителя Советского Союза, был опубликован. Но представители экологической общественности в очередной раз назвали его сфабрикованным. Дальше идти некуда...
"Хочу стать... мужчиной"