Его называют самой яркой и даже единственной звездой молодой режиссуры. Каждый спектакль Евгения Лавренчука - это событие в театральной жизни.
И прошедший областной фестиваль "Маска" это доказал. Спектакль "Дракон", поставленный Евгением в томском ТЮЗе, собрал почти все награды фестиваля. В том числе главные призы "Лучшая режиссерская работа" и "Лучший драматический спектакль".
"Меня до сих пор не воспринимают как взрослого"
- Раз ваш приезд связан с томской "Маской", то само собой напрашивается вопрос: как вы относитесь к наградам?
- Как к подсолнечному маслу, что есть, что нету (смеется). Конечно, никто не застрахован от амбиций, от желания быть принятым и понятым. Никогда не поверю режиссеру, который говорит, что ему плевать на признание. Но не для этого же мы работаем, не для этого встаем с утра. Мы все хотим быть обласканы сильными мира сего, это придает нам уверенности. Поощрение необходимо художнику, как канифоль скрипке.
- Мне кажется, сегодня вы заметны и обласканы как никакой другой молодой режиссер. Сами-то это чувствуете?
- Я не считаю себя профессионалом, режиссером. Я воспринимаю себя как такого трудного ребенка. Поэтому в профессии, в театральном бомонде я себя не держу. И все эти обсуждения кажутся мне неискренними, маргинальными. До конца, я думаю, меня так и не воспринимают серьезно, на взрослом уровне.
- Ваши спектакли не оставляют зрителей равнодушными. Они либо очень нравятся, либо категорически нет. Как воспринимаете критику?
- Это неприятно, но ничего менять я не буду. Когда 150 человек скажут, что эта сцена затянута, я, пожалуй, с ними соглашусь. Но помочь ни себе, ни им не смогу. Спектакль такой, какой он есть. Ведь мы все такие, какие мы есть.
Жить
в современности не интересно
- Ваш спектакль "Дракон" можно назвать политическим, уж очень много отсылок к современным реалиям. Не говоря уже о видеокадрах из новостей. Вы можете назвать себя политизированным человеком?
- Безусловно. Сегодня нет не политизированных людей. Даже те, кто говорят, что вне политики. Но на самом деле я не могу судить о том, что происходит в России. Ведь я знаю только то, что говорят по телевизору, читаю в СМИ.
- Но, тем не менее, вы рассуждаете о современном мире, о времени, в котором мы живем. Какое оно, по-вашему?
- Не интересное. Мещанское время. Сегодня все стали мещанами. Для меня это очень страшно. Страшнее, чем средневековая смута или декаданс двадцатых.
Сегодня люди выбирают удобство, комфорт. Отдается предпочтение тому, что не требует какого-либо усилия со стороны человека. Мне не хочется ставить оценки нынешнему времени. Но и не хочется в нем существовать. Увлекательнее придумывать что-то другое. Этим я и занимаюсь.
- А в каком времени тогда вам хотелось бы жить?
- Лет на 90 раньше. В те страшные годы, начало 20 века, когда здесь в России происходило такое! Как люди умирали, как духовно были сильны. Одной ногой страна стояла на фундаменте великой европейской культуры, а другой была в предчувствии кошмара. Эти вой-
ны, этот распад атома. Это абсолютно не было вымученным, выдуманным, искусственным. Это была жизнь.
Гумилева взяли и убили, не доведя до Лубянки. Или Хармс писал "сегодня ел колбасу, видно, в последний раз". Не позиция сноба, не манифест, не декларация. Он это писал потому, что знал. (Даниил Хармс умер во время блокады Ленинграда, в наиболее тяжёлый по количеству голодных смертей месяц. - Прим. авт.). Наверное, поэтому мне не интересна современная драматургия.
Больше люблю классику. Например, Чехов, Толстой. Вот сегодня на полном серьезе с директором томского ТЮЗа Светланой Бунаковой обсуждаем постановку "Анны Карениной". Есть уже сценографическое решение. Хочу сказать, что с каждым годом я все больше горжусь русской культурой, ее писателями, художниками, музыкантами. Хотя я никакой не патриот, и даже права не имею на это, ведь я не русский.
- Два года назад вы опубликовали манифест, кто сегодня пишет манифесты?
- О, да! Это анахронизм! Кому он нужен, кто его будет читать? Но сегодня мне хочется быть несовременным. Вот я сначала написал в манифесте фразу Достоевского: "Бога нет - все можно". А потом спустя время исправил "Бог есть - все можно".
Театр - дело молодых
- Вы верующий человек?
- А как иначе? Конечно. Вот только сегодня понятие гуманность, Бог, справедливость пошатнулись и затерлись. Но это очень долгий разговор.
- У вас в спектаклях, в том числе и томских, занято много молодых актеров, студентов. Тех, у кого нет актерского опыта. Почему?
- Я убежден, что театр - дело молодых. Молодость это "чистый лист", и написать на нем можно все что угодно. А ведь я работаю с актерами по собственному тренингу, собственному методу. С молодыми мне проще. Но я прекрасно понимаю, чем старше актер, тем он интереснее. Старшее поколение актеров - это уже искусство. Молодое - лишь механизм чего-то.
Верное решение?