Самая большая ценность в жизни - семья. В этом убеждаешься, когда попадаешь в светлую ауру Веры Легостаевой, неординарной женщины, матери шестерых детей, жены священника. Желание взять интервью у Веры Ивановны у нас было давно, но она к этой идее относилась сдержанно. Наконец согласилась.
Муж Веры - иерей Андрей Носков, кандидат философских наук, заведующий отделом религиозного образования и катехизации Томской епархии, служит в храме Александра Невского. У супругов шестеро детей.
Что нечто подобное случится в ее жизни, Вера, дочь кузнеца и доярки, приехавшая из маленькой деревни близ Абакана поступать на исторический факультет Томского государственного университета, представить себе не могла, как говорится, ни во сне, ни наяву.
Любимый праздник - Сретенье
- По молодости я много русской классики читала, - говорит Вера Ивановна, - и в голове были две установки. Первая - обязательно надо учиться в университете. И вторая: я - православная.
- Значит, сразу был определен путь к храму?
- Что вы! Я ведь даже не крещенная в детстве, да и позже благодать, полученная при крещении, расфукана была... Шишек много набито. Вы представьте: я на историческом, муж на философском - это же "гремучая смесь" по тем временам. Чего только не пробовали понять - и йогу, и буддизм, каких только книг не начитались, обо всем спорили, всюду нос свой совали, пока пришли к православию и, слава Богу, в нем остались.
- Если я правильно понял вашего супруга, вы первая уверовали, затем и его подвигнули к православию...Что вы смеетесь, я что-то не то сказал?
- Представила, как я его двигаю, двигаю... Мне не нравится эта формулировка - "уверовала". Она, мне кажется, применима к людям очень старым и совсем было пропащим, но в последний момент нашедшим правильный путь. Мне больше нравится слово "Сретенье", то есть встреча. Даже праздник есть такой "Сретенье Господне", он 15 февраля празднуется. И так случилось, что именно в такой день, тогда я еще не знала про Сретенье, у меня родился первый ребенок - Серафима, и с тех пор это мой любимый праздник... Все в нашей с мужем "дороге к храму" постепенно происходило, разве что я первая решилась, одела белый платочек и вошла в храм, ничего не зная, - просто потянуло меня туда. Я почувствовала, что мне это надо. (Серафим Саровский, кстати, говорил, что "Россию спасут белые платочки"). Мы, женщины, более чувствительны, более мобильны, мужчине сложнее решиться, подойти к храму, хотя, по сути, это мужская работа - поиск духовности.
- И муж-философ, для которого, как мне рассказывали, авторитетом был Кант, легко пошел за вами?
- Я очень в него верила. И очень любила. Путь у каждого... к себе (они переплетаются - путь к себе и путь к вере) очень тяжелый. В том смысле, что самая тяжелая встреча происходит с самим собой, когда ты понимаешь, что не такой, каким себя представляешь, каким хотел бы быть. Бог помог нам в этой ситуации пережить эту встречу. Мне в этой связи вспоминаются "Хроники Нарнии" Клайва Льюиса, тот эпизод, где Аслан купает в водоеме мальчика Юстаса, превращенного за плохие поступки в дракона, и, чтобы вернуть ребенку прежний облик, соскребает - такой болезненный процесс - драконью шкуру.
"За собой надо смотреть строго"
- Вера Ивановна, быть женой священника очень трудно?
- Быть женой вообще трудно. А женой священника... Понимаете, многие люди смотрят на религию как на систему запретов. Вот Пост - вам есть ничего нельзя, вот детей у священников много - это вам аборты запрещены. А то, что поститься и по медицинским показаниям полезно - как-то в стороне оставляют. А то, что Бог нас учит не убивать своих детей, потому что ты их любишь, тоже как-то в ум не приходит. И получается, в представлении таких людей: ты рожаешь, потому что страшно боишься, что ты какая-то забитая рабыня. Хотя на самом деле религия, церковь дает человеку возможность обрести свободу, обрести любовь и себя реализовать в миру. У меня, жены священника, все так же, как у других православных. И посты, и молитвы, и регулярность исповеди. Да, за собой смотреть надо более строго, потому что много людей смотрят, как живешь, для кого живешь. Иначе можно окружающих ввести в соблазн: если жене священника можно что-то нехорошее, значит и нам можно. Жене священника сложно еще в том плане, что у нормального светского человека, главы семьи, на первом месте семья, карьера, а у священника на первом месте служба. Нет ни дня, ни ночи - могут в любой момент прийти, позвать. И он должен встать и идти, как бы себя ни чувствовал, какая бы в этот момент у него проблема ни была. Потому что о душах человеческих речь идет...
- Нетрудно догадаться, что материально вашей семье трудно. К тому же живете в очень стесненных условиях. Двухкомнатная квартира (и та не своя, а друзей), в которой восемь человек. Плюс кот и собачка. Как вы все это переносите? Неужели никогда не ругаете детей, не устаете от них до слез? Как вообще управляетесь со всем бытом?
- Да мы хорошо живем. Тесно, но дружно. Да, бывает, гневлюсь, бывает, поругаю детей, поплачу иногда. Бывает, я же живой человек. По слабости бывает. Но это ж по слабости, а не от горя. Хотя сейчас стала меньше плакать. Сережа родился - такая радость... Мне муж много помогает. Во-первых, он за всех нас молится. На нем вся физическая работа по дому. Дом за городом помаленьку строит... Сейчас Сима, старшая дочь, ей тринадцать, хорошо помогает. Мне пришлось тренировать в ней качества лидера, теперь она учит младших организовать пространство для игры, Гоше и Кириллу нарисовала график уборки комнаты, следит, чтобы он выполнялся. На все лето с детьми уезжаю к маме, в деревню. Там просторно, свежий воздух...
"Цена карьеры объявлена"
- Что бы вы могли сказать женщинам, которые, прочитав это интервью, скажут: "Зачем столько детей, подумала бы о себе. Ведь, поди, и за границей, и на курорте ни разу не была..."
- Я тут не вижу противоречия. Дети не мешают мне жить и радоваться. Не испытала радости от заграницы, от курортов? А те, кто так подумает, может, не испытали столько радости от детей. Но скажу честно: до Сретенья я ребенка родить не стремилась. (Сима вообще первый маленький ребенок, которого я держала на руках). Внутренний страх потерять себя, свою самость, потерять индивидуальность был. Думалось: "Дети, семья - значит, потерять себя, подчиняться обстоятельствам? Не-а! А книжки когда читать?!". Но оказалось, что я больше обрела, чем потеряла, и что с детьми книжки можно читать. Как в том анекдоте про Маркса - "бородищу-то сбрить можно, а мыслишки куда денешь". Как говорится, каждый да испытует себя сам. Главное - мир свой найти. В древних списках Библии, я слышала, слово смиряться пишется через "е". То есть, находить свою меру. Если ты теленок - пей молоко, пока не в состоянии твердую пищу есть.
- Ну а карьера ученого. Вы уже были на третьем году аспирантуры... Я на днях разговаривал с бывшим вашим научным руководителем, профессором Борисом Георгиевичем Могильницким. Он с горечью говорил о том, что вы не реализовали свои способности. Тем более что он дал вам свою тему, которой тогда один из первых начал заниматься, - "Историческая концепция Евразийства".
- Да, тема такая актуальная - хоть сейчас иди и защищай диссертацию. На третьем курсе аспирантуры у меня было уже четверо детей, и тянулся этот третий курс девять лет...А научная карьера? У нее есть цена и она объявлена - дети. Согласитесь, цена очень достойная.
- Не надеетесь вернуться?
- На все воля Божья. И еще. Одна моя знакомая говорит, что маленькие дети - это показатель возраста родителей. Если они нужны и востребованы.
Евгений Черемисин: "Духовная связь между поколениями откликнулась в нас"