Томск - единственный город в России, который участвует в масштабном международном клиническом исследовании болезни Альцгеймера (проект 0РАL). Совместно с коллегами из США, Европы и Австралии над проектом работает группа ученых из НИИ медицинской генетики Томска.
Группа специалистов НИИ, возглавляемая кандидатом медицинских наук Оксаной Макеевой, провела регистрацию 2000 томичей в возрасте от 62 до 87 лет, пожелавших стать участниками исследования. С апреля 2011 года участники проекта проходят специальное нейропсихологическое исследование - оно одновременно идет в Америке и Томске, - по результатам которого будут определены возрастные нормы выполнения тестов.
Через год начнется клиническое исследование, где на основе уже генетического теста будет определяться риск развития болезни Альцгеймера. Те, у кого вероятность развития заболевания высока, будут получать лекарство для профилактики, остальные таблетки-пустышки, но все пациенты не будут знать о своем статусе риска. Исследования продлятся пять лет.
На днях в Томске побывал руководитель проекта - американский ученый с мировым именем профессор Аллен Роузес. Он дал эксклюзивное интервью корреспонденту нашей газеты.
"Три года нам никто не верил"
- Доктор Роузес, знакомство с вашей биографией вызывает ощущение, что вы сражаетесь с болезнью Альцгеймера как с личным врагом...
- Насчет "личного" я бы так не сказал. Нет ни дедушек, ни бабушек, никаких других моих родственников, которые бы имели это заболевание. То есть нет никакой личной трагедии на этот счет. Я занимался исследованием некоторых мышечных дистрофий, используя мо-
лекулярно-генетические методы анализа в изучении неврологических заболеваний, и обратил внимание на то, что не всегда в исследовании болезней призывают на помощь генетику. И применял методы, которые используются сейчас, чтобы найти гены, отвечающие за развитие заболеваний. В том числе шел поиск гена, отвечающего за развитие болезни Альцгеймера. И когда мы нашли его, это был мощный шаг вперед. Но, повторяю, это не было связано с личной трагедией.
- Я имел в виду не вашу семью, а ту энергию, с которой вы ведете борьбу с этой болезнью многие годы.
- О, здесь вы абсолютно правы. Именно так, борюсь, как с личным врагом. Когда мы обнаружили ген АРОЕ4, три года нам никто не верил. Не хотели верить. А сейчас все говорят, да, это именно тот ген. Но мы уже продвинулись дальше и говорим, что существует и другой ген, "сцепленный" с АРОЕ4, который даже больше него связан с развитием болезни Альцгеймера...
То есть мы не прекращаем борьбу с этой болезнью. Вероятно, что и другие гены также могут увеличить риск или защитить от болезни Альцгеймера. Однако они еще не обнаружены. Я уже не молодой человек, но напряженно работаю и хочу закончить наши исследования, в которых так активно принимают участие, генетики и жители вашего города.
"Четких сигналов нет"
- Я был знаком с очень спортивной семидесятилетней женщиной, которая не имела проблем со здоровьем. И вдруг - болезнь Альцгеймера. Неужели нет никаких внешних признаков, сигналов надвигающейся беды?
- Четких сигналов нет. Есть данные, что статистически риск увеличивается, если у кого-то из родителей человека была болезнь Альцгеймера, но это совсем не значит, что потомок обязательно заболеет. Цифры говорят, что болезнь чаще встречается у женщин, но это, вероятно, потому, что женщины чаще мужчин доживают до возраста возможного проявления болезни Альцгеймера. Чем больше мы будем с помощью нового генетического теста изучать людей, которые относятся к высокой группе риска, тем лучше сможем ответить на этот вопрос. Если бы мы протестировали вашу знакомую три года назад и обнаружили, что она относится к высокой группе риска, то предложили бы ей специальное исследование.
- Есть ли данные, что в каких-то регионах планеты или среди каких-то народов болезнь Альцгеймера встречается реже или население ей вовсе не подвержено?
- Мы уже знаем, что эта ситуация различна в разных этнических группах - не в странах, так как в них все давно перемешалось, а именно в этнических группах. Но это пока, можно сказать, распределение... между плохим и не таким плохим. То есть различные этнические группы по-разному подвержены заболеванию.
- Исследование рассчитано на долгие пять лет...
- Да, это долгая история - сначала тесты, позволяющие оценить память, внимание, речь, зрительное восприятие. В течение всего периода исследования каждого человека будут тестировать несколько раз. Потом генетический тест, клинические исследования, когда добровольцам будут даваться таблетки, содержащие или не содержащие лекарство. И только потом можно будет сказать, отдаляет ли это лекарство возраст начала заболевания.
Пока именно эта задача поставлена и пять лет это еще короткий период, если учесть сложность болезни. А затем еще лет пять надо для того, чтобы сказать, может ли лекарство предотвращать болезнь. Но я надеюсь, что через пять лет мы с вами здесь встретимся и заявим вам, что да, лекарство отдаляет возраст начала болезни.
"Дверь для оппонентов открыта"
- Если после генетического тестирования всех добровольцев станет ясно, что у кого-то из них есть высокий риск заболевания, ему будет сказано об этом?
- Нет, по этическим нормам мы не должны сообщать человеку о заболевании, если от него еще нет лечения.
- Вы рассчитываете на будущее медикаментозное лечение болезни Альцгеймера. Но возможно есть какие-то другие пути, может, какие-то электрические импульсы или еще что-то.
- Если у вас есть антибиотик, который хорошо справляется с болезнью, вы вряд ли будете искать что-то другое. Но как говорится, дверь для оппонентов, для тех, кто будет искать новые пути, открыта...
- Вы отлично выглядите, как и ваш коллега - директор Томского НИИ генетики академик Пузырев. У генетиков есть какой-то секрет? Конечно, не курите, не употребляете спиртное?
- Раньше курил трубку, выпивал в меру. Сейчас - только красное вино.
Витольд Славнин: "Всем духовным я обязан семье"