Программы всех телеканалов в новогодние праздники были заполнены старыми советскими фильмами. И это не случайно.
Потому что именно эти фильмы рассказывали народу истории добрые и печальные, смешные и трагичные, душевные и волнующие, патриотичные без назойливого назидания, одним словом – человечные. Это был знаковый момент накануне Года кино и именно о нем мы говорим с кандидатом искусствоведения, членом гильдии киноведов и кинокритиков России, доцентом кафедры истории и культурологии Томского государственного педагогического университета Адой Бернатоните.
Выбор судьбы
– Ада Вилисовна, для вас кино стало профессией не сразу…
– Я сначала окончила филологический факультет ТГУ, но уже через год училась во ВГИКе. Кино для меня это…очень личное. С раннего детства. Мне было четыре года, когда погибла мама, а с пяти лет я уже не выходила из залов кинотеатра «Октябрь», переходя с одного сеанса на другой, просто директор кинотеатра был дружен с моей бабушкой и всегда был рад мне (во всяком случае так казалось). Думаю, что если бы не доброта этого человека, то я неизвестно куда бы ушла и к чему пришла.
Я входила в кинотеатр с большей охотой, чем домой… Замещала жизнь экранной, уходила от той реальности, которую не хотела видеть. К десяти годам я уже посмотрела довольно много хороших фильмов – советских, французских, итальянских, именно там мне и хотелось жить, я как будто закрыла глаза и не видела то, что вокруг меня, в моей повседневности, мои глаза «начинали видеть» только тогда, когда в зале выключался свет.
Много позже в какой-то момент мне захотелось поделиться моей кинокартиной мира со зрителями, и я стала работать методистом в зрелищном цент-
ре «Аэлита», где организовывала показы с мини-лекциями и обсуждениями. И мне было приятно, когда некоторые зрители благодарили меня за то, что я научила их понимать «сложное» кино, хотя это не значило, что они во всем разделяют мои взгляды.
Приятно, потому что убеждена: кино настолько сильно по психологическому воздействию, что само может сформировать полноценную, самодостаточную личность.
– И может вершить историю?..
– Бесспорно! Самые яркие примеры на этот счет – американское и советское кино. (Кстати, если смотреть по особенностям сюжета и стилистике сороковых – пятидесятых годов, то и другое мало чем отличаются по построению, по сюжету, по актерскому типажу). Американское кино более прагматичное и целеполагающее. Советское кино воспитало у народа как главное качество – патриотизм, который помогал нам победить в Великой Отечественной войне.
Справедливо сказать, что наш кинематограф стал участником сражений войны и Победы. В 1943 году, когда немцы уже возомнили себя победителями, у нас сняли фильм «Жди меня» – с мощным эмоциональным подтекстом, который, несмотря на плохое вооружение, голод, формировал патриотический дух, воспитывавшийся нашим кино. В 1944 году – за год до Победы – был показан пророческий фильм «В шесть часов вечера после войны», где действие происходило именно в мае!
Американское кино после 1939 года получило сильную подпитку европейскими капиталами и европейскими актерскими, режиссерскими талантами, бежавшими из Европы. Наше кино поднялось на своих талантах – Эйзенштейн, Ромм, Пудовкин, Довженко, Александ-
ров, Черкасов, Орлова, Марецкая. Наш кинематограф по праву стал участником сражений Победы. И до неё у нас было снято много патриотичных биографических фильмов о великих учёных, художниках, композиторах… Кстати, я недавно открыла для себя, что немецкий кинематограф в войну был отброшен настолько серьезно назад, что Германия не сумела стать ведущей кинодержавой. И это одно подтверждение того, что на пустой визуальной идее многого не добьешься.
Киногерои нашего времени
– Наше кино потеряло зрителя во время перестройки, в девяностые, начале двухтысячных, когда из сёл исчезли клубы и кинопередвижки и его заместило телевидение?
– Однозначно не возьмусь ответить на этот вопрос, но, конечно, многим стало не до кино, поскольку умирала сама сельская жизнь. Действительно, система показа кино в деревнях была очень хороша. Знаете, в отличие от, видимо, многих, я как киновед глубоко уважаю Леонида Ильича Брежнева. Вообще, на мой взгляд, он был самым образованным правителем в плане культуры, хотя многие вещи и не понимал. Но он смотрел все, что за годы его правления появлялось на экранах. И вообще, когда мне говорят, вот был застой-застой, я могу сказать, что Кира Муратова работала, Тарковский работал, Алексей Герман работал, Илья Авербах работал, и их фильмы доходили до зрителя. А может, мне потому так дорого то брежневское «застойное» время, что это было мое кинематографическое детство, которое я не променяю ни на какое другое. У советского кинематографа была широчайшая аудитория – для каждого из входящих в зал в фильме находилось что-то близкое. Главное – был герой, актёр, через героя они вели диалог со зрителем.
– В конце девяностых – начале двухтысячных в России тоже появился новый герой, очень понятный аудитории – Данила Багров из фильма «Брат» режиссёра Алексея Балабанова…
– Фильм, безусловно, талантливый – он уловил тенденцию времени, но, на мой взгляд, он не в лучшую сторону менял психологию зрителя. Что говорил Данила Багров: силён тот, у кого есть оружие. Ты можешь стрелять, и ты будешь прав. И в этом контексте терялась другая хорошая мысль – сила в правде!
– Почему, на ваш взгляд, сегодня «рулит» сериал?
– Это тоже тенденция. Он активно внедрился в кино в конце восьмидесятых – начале девяностых. «Рабыня Изаура», «Богатые тоже плачут» – эти сентиментальные сериалы (хотя всё было высосано из пальца) настраивали зрителя – кому-то хуже нас… Вообще сериалы всегда, и в наше время тоже, появляются как спецзаказ, когда надо отвлечь людей от каких-то серьёзных проблем, кризисов, и люди готовы забывать о своих болях, видя чужие страдания, а еще сериал удобен тем, что большое количество зрителей разных социальных групп можно надолго усадить перед экраном и заинтриговать.
Мечта вернуть забытое
– Наш обычный вопрос типа «Если бы директором был я…». Что бы вы хотели снять как режиссер?
– Если звёзды так выстроятся, то у меня есть идея снять цикл фильмов о прекрасных советских актёрах, которые «не светятся» сегодня. Например, Георгий Тараторкин, Вячеслав Шалевич, Юрий Каюров… Вы представляете, Юрий Каюров, игравший Ленина, жив! Какой сюжет мог бы получиться, если снять воспоминания актёров, игравших Ленина в кино и в театре. Снять фильм про то, как снимались фильмы о Ленине и ставились спектакли о нем, и много интересного можно услышать и увидеть, поскольку произошла временная трансформация образа и, конечно же, поменялось к нему отношение. Один фильм мне удалось снять: о Донатасе Банионисе. Этой работой я очень дорожу! И ещё одна мечта – снять цикл из 15 сюжетов о советском многонациональном кинематографе, который был во всех республиках. Сейчас, насколько я знаю, снимается кино только в Казахстане…