Мы их боимся. Ненавидим. Презираем. Стараемся обезопасить себя от них. Но ничего не делаем, чтобы они были для нас безопасны. Чтобы не сидели на шее у государства, а включались в товарно-денежные отношения.
Куда идти человеку, вышедшему из колонии? Откроется ли первый в Томской области центр реабилитации бывших заключенных?
Счет идет на дни
- На зоне есть условия для жизни, на свободе - нет. Там программы реабилитации проводятся, а здесь - нет. Там времена изменились к лучшему. Происходит так называемая гуманизация. Родители могут свободно прийти в зону, есть свободные переговоры по телефону. Ну а дальше-то что? Дальше человек никому не нужен, - так рассказывает замдиректора по воспитательной работе одной из томских колоний Александр Лесецкий. - Из бывших заключенных более 60 процентов возвращается. Это очень много. Человек освободился, и счет идет на дни. Сколько дней можно просуществовать без работы? Я бы на месте предпринимателя не взял на работу бывшего зека. Ну страшно же!
Встречать не пинками
Артем Новиков испытал на своей шкуре всю прелесть полноты жизни после освобождения. Бесконечные поиски работы были особенно увлекательными. Идея родилась еще в колонии: надо создавать центр реабилитации для таких, как он. Тогда он и нашел единомышленника в лице Лесецкого.
- В центре должно быть особенное направление - пенитенциарное, специалисты особенного уровня. Заключенные - это особая категория людей, которым нужна мощнейшая реабилитация как в моральном, так и в материальном плане. Ведение документов, юридическая служба, психологическая помощь, медицинское сопровождение от полиса до заключения договоров с медучреждениями. Выходят с ужасными заболеваниями. Например, когда я вышел, даже не знал, что у меня острый хронический бронхит... - рассказывает Новиков.
Мой собеседник полон оптимизма, а у меня масса вопросов. Ну, например, как решать вопросы с трудоустройством?
- Будем выходить на предприятия, - как о решенном говорит Новиков. - Для работодателя это, например, разница в зарплате, которую он будет давать не работнику с большим опытом и квалификацией, а бывшему осужденному. Тут расчет на небольшие предприятия. Мы и сами можем создавать узкопрофильные организации - ремонтные бригады, например. По типу кадрового агентства, где аккумулировано социальное партнерство между агентством, предприятиями и социальными службами. Работодатель будет знать, что берет бывшего зека, а тому не придется скрывать это, бояться, что кто-то узнает. Мы хотим изменить отношение к тому, кто вышел.
Все начинается с вагончика
Вообще-то реализовывать идеи такого уровня должно государство. Например, в Башкортостане есть государственная программа реабилитации. Томские чиновники, по словам Новикова, реагируют так: "У нас на детей денег нет, на безработных, а мы будем заниматься осужденными?".
- Нам нужно хотя бы помещение, - говорит Лесецкий. - Оборудовать можно и силами родственников. Например, один такой российский центр начинался с вагончика. Начали создавать ремонтные бригады, потом расширились, наконец, и государству стало это интересно.
Я усомнилась в перспективе такого дела и призналась, что все это выглядит, честно говоря, утопически.
- Идея с высшим образованием тоже так выглядела, - упорствует Лесецкий. - Люди говорили: "Нам своих детей нет возможности учить в вузе, а вы со своими зеками суетесь!". Когда искал вуз, который смог бы давать заключенным высшее образование, в трех отказали, а в ТГПУ проректор заинтересовался. Сейчас и другие вузы откликаются, работа пошла. Добились же, что образование есть. И стоит шесть тысяч, а не сорок.
Два года назад была принята государственная программа о создании в России сети реабилитационных центров для бывших заключенных. Как она реализуется?
- Никак, - отрезает Лесецкий. - Там есть примечание, что она реализуется только "При создании условий материального финансирования в том или ином регионе". А его нет.
Впрочем, Новиков, его партнер, не особо рассчитывает на помощь.
- Недавно я ушел с работы и открыл свое дело - столярку. Там большого вложения капитала не требовалось. Беру только бывших заключенных, а не тех, кто может спокойно найти работу. Один из них три месяца назад освободился и мыкался - не знал, куда пойти. Сейчас там четыре человека вместе со мной.
Это похоже на тот вагончик, с которого начался один из российских центров реабилитации. Выдержит ли идея? Хочется верить, что найдет поддержку.
Заложник "серой" зарплаты